В основе решения – признание странами всеобщего участия в контрабанде
В ходе «транзитного конфликта» между Кыргызстаном и Казахстаном встал вопрос о проблеме ввоза товаров из Китая в обход таможенных пошлин для последующей продажи в других странах ЕАЭС. Это явление часто называют «серым реэкспортом». В частности, казахстанские официальные органы используют ссылки на эту проблему для обоснования для фактических ограничений для ввоза кыргызстанских грузов на территорию РК.
Однако такой односторонний подход нельзя признать справедливым, так как эта проблема – является общей для всех стран Центральной Азии.
Цель данного текста – рассмотреть проблему без политизации и предложить возможные пути ее совместного решения.
Общая проблема
Это легко заметить, элементарно сопоставив статистику торговли с КНР принимающих государств и самого Китая (таблица 1).
Внешняя торговля стран Центральной Азии с Китаем по данным национальной и китайской статистики за 2016 год.
Статистика базы данных ООН «Comtrade» и таможенной службы РТ за 2016 год.
Как мы видим, во всех трех государствах, граничащих с КНР, фиксируется огромная разница между стоимостью товарного потока уходящего из Китая и прибывающего на место. В случае каждой из стран из учета «пропадает» более 50% стоимости товаров, в общей сложности – почти 10 млрд. долл. Учитывая, что показатели обратного экспорта различаются гораздо меньше, объяснить ситуацию разницей в правилах таможенного учета невозможно.
При этом Казахстан и Кыргызстан входят в ЕАЭС, а Таджикистан – в зону свободной торговли СНГ. Кстати, прямой аналогией «серого» потока в регионе является существующая в Беларуси практика ввоза «санкционных» товаров из ЕС в Россию под местными торговыми марками. То есть, проблема превращается в вызов для всего евразийского рынка.
Причем, если брать Казахстан и Кыргызстан, то «потери» составляют практически равную величину – 4,6 млрд. (РК) и 4,2 млрд. долл. (КР). В данной ситуации нельзя рассматривать, как эффективную борьбу с контрабандой, односторонние меры казахстанских таможенных органов на границе с Кыргызстаном, когда аналогичная по масштабам проблема существует непосредственно на границе с Китаем.
Технология контрабанды
Полевые исследования авторов показывают близкие схемы функционирования «серого импорта» в Казахстане и Кыргызстане. Объектами контрабанды становятся преимущественно товары широкого потребления, особенно одежда и обувь, включая дорогую зимнюю.
Основным каналом ввоза является ложная классификация товара, либо путем манипуляций с таможенными правилами, любо путем прямых фальсификаций актов. В определенных случаях фуры с нелегальным грузом пересекают границу вообще без регистрации. Контрабандисты коррумпируют некоторых таможенных чиновников, закрывающих глаза на незаконные операции.
В рамках своей работы ЕЭК фиксирует даже такие грубые нарушения правил Союза, как массовое занижение единых стоимостных показателей для ввозимые товаров, установленных решением ВЭС от 16 октября 2015 года.
Затем «серый реэкспорт» ввозится в регион и либо по «черным» схемам, вывозится в другие страны ЕАЭС и СНГ, либо получает фиктивное оформление как местная продукция. Причем речь не идет даже о какой-то формальной переработке товара, а лишь о «переклейке ярлыков».
Отдельную проблему составляют тарифные изъятия, которые имеют и Кыргызстан, и Казахстан. В рамках этих преференций ввозимые товары облагаются более низкими таможенными сборами или даже ввозятся в беспошлинном режиме для потребления на внутреннем рынке. Однако очевидно, что эта практика оставляет массу возможностей для незаконного реэкспорта этой продукции по описанной выше схеме.
По опубликованным данным, в КР существует в общей сложности – 166 изъятий из ЕТТ ЕАЭС, регламентирующего таможенные сборы с различных товаров. В РК – около 2000 изъятий с учетом вступления страны в ВТО, причем по этим правилам оформляется более 20% товаров, ввозимых в республику.
Игнорировать эту проблему не должна ни одна из стран. Прямой ущерб от «серого» потока составляет для Казахстана и Кыргызстана не менее 1-1,5 млрд прямых экономических потерь в результате недополученных национальными бюджетами сборов.
Кроме того, существует косвенный ущерб для национальных производителей из-за демпинга дешевой китайской продукции, что особенно остро сказывается на секторе швейной промышленности. По нашим оценкам речь идет о потерях не менее 5 млрд долл в год.
Наконец, необходимо отметить проблемы, связанные с безопасностью. Каналы нелегальной и полулегальной торговли укрепляют организованную преступность, способствуют развитию наркоторговли. Есть свидетельства, что в некоторых региона потоки контрабанды пытаются поставить под свой контроль нелегальные исламистские группировки, что в перспективе может сделать их более мощными и опасными для стран региона.
Российский опыт
Несмотря на сложность и многогранность проблемы «серых» схем в торговле с Китаем опыт показывает, что она вполне решаема. В частности, в российско-китайской торговле разница между китайским экспортом и российским импортом составляет менее 3% от суммы или около 800 млн долл при сумме торгового оборота более 69 млрд долл.
Частично это достигает за счет более широкого использования технических средств пограничного контроля, большей оплаты и престижа работы таможенный работников, что облегчает подбор кадров и снижает риск коррупции. Частично – это результат мер по контролю над товарооборотом на внутреннем рынке.
Речь в том числе о программах «чипизации» некоторых товаров, включая автотранспорт и шубы. Вводимые чипы, без которых сбыт продукции запрещен, фиксируют все операции с товаром, а в случае транспортных средств могут даже использоваться для дистанционного контроля за объектом с помощью российской системы ГЛОНАСС.
Так в случае с рынком меховых изделий введение чипов позволило, по данным российского Минпромторга, увеличить официальный сбыт данных товаров в течение года в 6 раз и вывести из тени минимум 20% операторов. Российские экономисты прогнозируют еще минимум двукратный рост рынка, а, следовательно, и налоговых поступлений, в результате легализации в ближайшие годы.
Необходимо напомнить, что системы «чипизации» и спутникового контроля внедряются по инициативе России на рынках ЕАЭС, следовательно, доступ к этим программам могут иметь и заинтересованные государства центрально-азиатского региона.
Практические предложения
Анализ существующей ситуации позволяет выделить следующие направления работы по борьбе с «серым реэкспортом из КНР».
Прежде всего, это – скорейшая ратификация и внедрение Таможенного Кодекса ЕАЭС. Данный документ содержит единая правила декларирования и классификации товаров, которые резко сократят пространство для маневра при оформлении ввозимых из КНР товаров. На практике это будет означать постепенное исчезновение юридически неоднозначных схем, а занижение стоимости будет требовать прямого и грубого подлога со стороны контрабандистов и таможенных работников.
В настоящий момент некоторыми политиками, включая российских, также ставится вопрос о создании единых Союзных органов пограничного контроля, которые бы прямо обеспечивали выполнение принятых нормативных актов. В настоящий момент ЕАЭС уже имеет централизованную систему распределения между странами тарифных поступлений, а указанный фонд можно по общему соглашению использовать для реформы и модернизации служб таможенного контроля.
К числу первоочередных мер необходимо отнести повышение технической оснащенности и введения максимума средств автоматического контроля на всех пограничных переходах. Также возможна отправка таможенных наблюдателей из сопредельных стран ЕАЭС на пункты пограничного контроля или даже создание «летучих» международных таможенных групп, которые бы посменно работали на разных границах Союза.
На внутреннем рынке необходим комплекс мер по выводу розничной торговли и перевозок из тени. Здесь потребуется сложный комплекс мер от упомянутой чипизации товаров, до развития электронного документооборота, интернет-сервисов госсуслуг, упрощения процедур регистрации бизнеса. Возможен также подход, основанный на использовании возможностей ГЛОНАСС-контроля над автотранспортом для фиксации грузопотоков.
Никита Мендкович.
Глава Евразийского аналитического клуба,
специально для АП «Деловая Евразия»